Моментальный магазин закладок 24/7. Оператор Telegram:
Р—В линия обороны РФ на схеме «Восточный фронт» на И тут я вспомнил. Рыбинск купить закладку Кокаин Супер Качества [Ecuador]. От них на приличное расстояние в глубину минного поля мы отвели концы и подцепили их к взрывателям небольших фугасных мин. Я посмотрел в сторону старшины, у него от удовольствия расплылась физиономия. Они высылали семьям извещения. Старшине я велел выявить солдат с потёртыми ногами и больных. Потом, прогудев, как старый пароход, совсем непонятную мелодию, оркестр настроился вскоре и выдал что—то похожее на марш или фокстрот. Рукопись охватывает период Великой Отечественной Войны с августа по апрель г. К сожалению, многое не успел, в том числе иллюстрации остались «за кадром». Остаешься за меня! Им безразлична была окружающая природа, цветущая осень, горящие багряным огнём макушки деревьев и синие дали.
За деревней снова показался лес, а за лесом поле. Где—то у Селижарова мы должны занять оборону. Может наш офицер из штаба перепутал раскаты грома с фронтовой канонадой, и «заливал» нам на счёт передовой? Я иногда даже не знал фамилии своих солдат, потому что роты в бою хватало на неделю. С рассветом два наших солдата и сержант отправились выручать попавших в беду окруженцев. Без сна и отдыха, голодные и в страшном напряжении, на лютом морозе и всё время в снегу, под ураганным огнём немцев, передовые роты шли вперёд. Взвод за взводом, рота за ротой уходили на войну. Колонна растянулась по дороге и разорвалась. Но по этой дороге путь на Ржев был в два раза длинней. Говорят, у немцев все солдаты ходят при часах. Наступление на Витебск Вагоны бежали, поскрипывая и постукивая на стыках. Из Селижарова наша рота вышла с рассветом. Оно, как у живого циклопа вращалось во все стороны и зорко следило, поджидая появления немцев и их танков. Потом она шла по озеру Сиг, а дальше на Селижарово, Замошье и г.
Только островерхие крыши, укрытые сверху травянистым дёрном, выступали над землей. Старшина подал команду, и солдаты дружно вывалили из вагона. Рота тронулась и пошла вслед за уходящей колонной.
Воинское звание гвардии капитан. Шёл, шёл — и бутылка водки целенькая перед тобой лежит! Химки купить закладку LSD в марках мк. Мы давно с ним не виделись и не встречались со дня погрузки в эшелон. Вот и послали.
Моё молчание для старшины было, как оплеуха. Оно, как у живого циклопа вращалось во все стороны и зорко следило, поджидая появления немцев и их танков.
Они проходили большую деревню и видели, как жители из колхозных амбаров тащили зерно и увозили его по своим домам на телегах. Первый взгляд всегда оставляет в памяти неизгладимую картину. В Селижарово телеграф работает, идите на станцию и переводите деньги домой. Услышав, что до днёвки идти совсем недолго, солдаты оживились и прибавили шагу. Инженерные сооружения на этой линии не были ещё готовы.
Мы дооборудовали подземные лазы, соединили их с жилыми подземными убежищами, усилили на жилых блиндажах накаты и приступили к строительству хозяйственных построек. Мы будем преодолевать крутые спуски и подъёмы, и, наконец, к 20 сентября выйдем на левый фланг нашего укрепрайона, где среди многих деревень одну называют — Шентропаловка. Всё это солдат должен носить на себе вместе с сапогами, шинелью и собственным телом, пока не убьют, пока не протянет где—нибудь ноги.
Потом, видно набравшись сил, подавал протяжный голос, остервенело дергал вагоны и вдоль состава шёл перезвон цепей. Это не панорамные романы с их романтизацией и лакировкой войны.
Без тренировки физических данных солдат не солдат! Толчок за толчком, скрипя и повизгивая, вагоны медленно тронулись и покатились по рельсам. Дальше она поворачивала на Вязоваху, Борки, Дубровку и Мостовую. Наш или один из тех, кого готовили и засылали к нам немцы. Я не понимал особой радости тех, кто нализался до такого состояния без всякой причины. Наши тыловые подразделения и обозники батальона собирались в дальний и нелегкий путь. На открытые платформы догружали ящики и тюки. Инженерные сооружения на этой линии не были ещё готовы. Вот таким Макаром наши доблестные «фронтовые» кинооператоры снимали «документальную хронику»], дают собирательный образ: боёв, сражений и эпизодов, — отдаленно напоминающий войну. Около деревни Шентропаловка нам предстояло занять готовый бетонный ДОТ. Старшине я велел выявить солдат с потёртыми ногами и больных. Автор рукописи был пять раз ранен, один раз тяжело. Мы давно с ним не виделись и не встречались со дня погрузки в эшелон. В пути по дороге рота прошла заброшенную деревню. И если теперь меня снова заставить пройти этой дорогой, я не нашёл бы её, потому что смотрел себе под ноги.
А это, я вам скажу, не просто! Мы засыпали в подземные хранилища картошку и капусту, пилили и кололи дрова, готовились основательно и долго стоять на этом рубеже. Обойдя посёлок стороной, и выйдя на дорогу, которая вела на Торжок, рота остановилась в сосновом лесу. А теперь они возились с шинелями и ремнями, касками и вещмешками. Десятка два товарных, открытые платформы и один пассажирский зеленый. По моим расчётам мы успели пройти километров тридцать. Когда я поднялся в вагон, солдаты успели разместиться. Стояли и долго смотрели молча. После обстоятельного разговора, кто он, откуда и куда идёт, почему оказался под Сычевкой, где пристал к группе солдат, я представил себе полную картину не только его мытарств на всём этом пути, но и всё то, что произошло и делалось сейчас под Вязьмой. Они шли на смерть с открытыми глазами, зная об этом, ожидая смерть каждую секунду, каждое мгновение, и эти маленькие отрезки времени тянулись, как долгие часы. На всё это уйдёт не так уж много солдатского времени.
В первые дни войны они перед солдатским котлом, как перед богом, были чисты и невинны. Пройдя деревню, мы стали снова подниматься в гору. Впереди лес. От непривычки руки и ноги потяжелели, хребет и шея болели, а снять с себя что—нибудь и сбросить на землю солдату было не положено.
Эти глубокие ямы служили препятствием для танков противника, на случай, если бы они захотели подойти вплотную к ДОТу и закрыть его амбразуру своей броней. Я, как бы снова почувствовал запах снега, угрюмого леса и горелых изб. Вот что нас удивило! А также в боях местного значения, вплоть до начала Белорусской стратегической наступательной операции. Я вышел наверх, на поверхность земли и закурил.
Это постоянный голод, когда до солдата в роту доходила вместо пищи подсоленная водица, замешанная на горсти муки, в виде бледной баланды. В первые дни войны они перед солдатским котлом, как перед богом, были чисты и невинны.
И не на заднице на поясном ремне, а на голове, как положено бойцу по уставу. Выговаривать старшине и солдатам я не стал, но на одной из остановок, выпрыгнув на землю из вагона, я увидел, как в соседнем взводе лейтенант Луконин чокался со своими солдатами. Каждый надеялся только на лучшее. В моей книге «Ванька ротный» больше человеческого горя и страданий, чем радостных и веселых боевых эпизодов.
| Купить АМФЕТАМИН (ФЕН) Зерноград | Купить Каннабис, Марихуана Коста-Брава | Купить закладку скорость соль кристаллы Вяземский |
|---|---|---|
| 30-6-2017 | 113940 | 62847 |
| 18-5-2019 | 43205 | 73111 |
| 17-10-2024 | 13843 | 2479 |
| 14-11-2020 | 22342 | 44704 |
| 1-2-2005 | 609062 | 431884 |
| 15-7-2022 | 876928 | 93774 |
Но вот вдоль вагонов полетела одна, вторая команда. А сейчас, солдаты валились от усталости на дно сырых окопов и траншей. А что пишут те, которых возвели до ранга проповедников истины?!
Настоящая канонада! Занеся ногу на стремянку, я легко вскочил в открытую дверь, перемахнул под доской—перекладиной и позвал к себе старшину. Шёл, шёл — и бутылка водки целенькая перед тобой лежит! Они боялись что—нибудь прозевать, везде искали выгоду и новости, лезли со своими советами. Нужно было с вечера предупредить своих солдат, чтобы к утру приготовили все своё снаряжение. Я вышел наверх, на поверхность земли и закурил.
Солдаты на сборный пункт к нам прибывали командами из Москвы. Может наш офицер из штаба перепутал раскаты грома с фронтовой канонадой, и «заливал» нам на счёт передовой? И вот настал день отправки на станцию и погрузки в эшелон. Солдаты в армии всего неделю, к полевой жизни на открытом воздухе не приучены. Всё ясно? Получил и отходи побыстрей!
Колонна двигалась то, замедляя, то, ускоряя свой шаг. Вот когда они ему будут мешать, и можно сказать, без них он вполне обойдётся. Ездил по прифронтовым дорогам, тёр мягкое сиденье легковой машины. Солдаты ещё копошились на нарах, у них гудели ноги, а для нас, лейтенантов, такой переход не составлял особого труда. На нашем участке линия обороны шла по склонам высоты Со дня на день ожидалась отправка на фронт. У лейтенанта в роте были тяжелые обязанности. Всё это солдат должен носить на себе вместе с сапогами, шинелью и собственным телом, пока не убьют, пока не протянет где—нибудь ноги. Я, как бы снова почувствовал запах снега, угрюмого леса и горелых изб. В России в то время было много дорог, обозначенных на картах жирной линией. Но улыбался он не всегда, чаще был сосредоточен и занят делами роты. Доедешь до места — пойдёшь в батальонную санроту. Ещё несколько офицеров роты пошли на станцию вместе со мной. Поворачивайся и быстрей! Мы будем, как финны, в ДОТах сидеть. Булыжная мостовая кончилась, и теперь мы шли по грунтовой дороге. Солдаты мои легли спать, и у меня появилось свободное время.
Вот что значит привычка! Мы находимся на линии обороны, которая проходит по окраине деревни Вязовня. Непролазная грязь, глубина по колено!
Эти мысли и не дают мне покоя. Немцы бомбили станцию накануне нашего прихода.
И тут я вспомнил. Солдат построили вдоль состава, осталось только узнать, в какой вагон их вести. Они снова повалились на землю, но уже в каком—то естественном порядке. Я остановил у крыльца своих солдат, поднялся по ступенькам и вошёл в избу доложить старшему лейтенанту, что четвёртый взвод прибыл в полном составе. Списки солдат находились в штабе полка. Новых взрывов не последовало.
Из Селижарова наша рота вышла с рассветом. Пройдя деревню, мы стали снова подниматься в гору. Ночное Кувшиново оставило след в памяти, потому что все последующие дни и переходы ничем особенным отмечены не были. В группе среди солдат, перешедших через минное поле, был старший лейтенант, командир стрелковой роты. Турель, лафет, ствол пушки и сидение наводчика вращались вместе с шаром. Из всего сказанного было ясно, что немцы по укрепрайону нанесли такой мощный удар, что оттуда вырвались жалкие остатки в виде мелких разрозненных и неорганизованных групп. Опытный командир сразу после выхода задает неторопливый и размерный шаг. Это были сооружения довоенного образца. Он вроде не приказывал, а как будто просил. Из общей толчеи повозок, лошадей и солдат постепенно стали отделяться взвода, повозки, роты и, наконец, весь вываливший наружу эшелон вытянулся на дороге в походную колонну. Они, ничего не понимая, копались в земле.